Якуб Хробак,
преподаватель курсов Остравского университета
Только изучение языка?
Кажется, что для кого-то из русскоговорящих или просто славянина является самым простым делом в мире изучение чешского языка. Ведь, это другой славянский язык, в котором много совпадений, они очень похожи, есть подобный менталитет. Зачем его вообще учить?
Когда я вспоминаю последние восемь лет моего преподавания чешского языка, когда вспоминаю отдельные судьбы, лица и истории — наряду с этим вспомнаю ошибки, от которых я не отучил своих учеников или получилось отучить с большим трудом. Обучать иностранному языку кого-то с близкой мне культурой имеет свои преимущества, но также имеет много подводных камней и трудностей, от которых необходимо избавиться.
Вы, наверное, подумаете: «Что? Конкретные лица? Конкретные судьбы? Это какой-то рекламный трюк?».
Нет, это не трюк. По-другому я просто не умею. Всегда, когда я кого-нибудь учу определённое долгое время (а один год — это очень долгое время), мне нужно занять какую-то человеческую позицию, скажу метафорически, он становится, просто говоря, членом моей семьи, он как бы мой родной брат или сестра. И потому я люблю учить вне класса, в кафе, в парках, потому что там изчезают роли «преподователь—студент», мы — прежде всего люди, которыe стремятся к общей цели.
Может быть, будет проще описать конкретные примеры, чем говорить обобщенно.
Мария и Василий. Так обращались друг к другу уже сначала. Они приезжали вместе, учились, чтобы могли учиться по специальности IT-технологий в Техническом университете в Остраве — Высшей школе Баньске. Вaсилий был сначала доминирующим и полагал, что он точно знает, чему я должен его учить — языку программистов. Когда я приносил стихи, он удивлялся. Когда я настаивал на идеальнoм произношении, которое я считал основой любого последующего обучения, он мне всегда говорил, что никого никогда не слышал с таким произношением слов.
Однажды он пришёл на занятие с подозрительно красным лицом. Это было не в первый раз, поэтому я спросил:
— «Проблемы с произношением?»
— «Не знаю, почему?»
— «Вы, наверное, говорили молодой девушке в баре děvka вместо dívka?»
— «А это не означает то же самое?»
— «Нет, děvka — это проститутка, а dívka — это молодая женщина».
Это случилось пять лет назад, но когда мы переписываемся, мы всегда вспоминаем эту шутку. И Василий сегодня уже знает, что для работы программиста необходимо знать чешский язык.
Александр. Когда мы встретились, емy было 40 лет и мне 30. Он прибыл из Владивостока на самолёте, он продал свою квартиру и хотел жить в Чешской республике. Что-то он уже знал, но говорил с большими ошибками. Всегда, когда он что-то не понял, объяснял это предложением: «Скажем так, …». Это были хорошие и взаимно вдохновляющие занятия, которые продолжались как длинная дискуссия и по окончании урока.
«Якуб, у тебя ещё есть время?», — он всегда спрашивал. «Якубе», — я поправлял его обращение, так как в чешском языке сyществует специальный звательный падеж. «Конечно, у меня есть время! Ведь, мы как братья». Он признательно покачал головой. До сих пор, если у меня болит спина — я иду к нему на массаж, после чего я всегда чувствую себя на десять сантиметров выше.
Таких случаев очень много, но самoe важнoe то, что у каждого из этих людей, пусть они остались в Чешской республике, пусть они вернулись на родину или продолжили свой путь дальше на Запад, очевидно, что они в течение года или полугода изменились. Всегда каким-то образом выделялось определённое положительное свойство характера, которое проявилось в новой стране, с овладением новым языком, которое всегда и навсегда на него будет влиять и будет ему помагать.
По-моему, самое главное — вместе с преподаванием языка нужно дать человеку не только знания языковой системы, но и помочь ему познать самого себя: как свои ошибки, так и свои сильные качества.
В этом все дело. Я уверен.